У любви есть граница, она называется – достоинство

Иногда у нас просто нет другого выхода, кроме как забыть о том, что мы чувствуем, чтобы помнить о том, чего мы достойны.

У любви всегда будет свой предел под названием «человеческое достоинство». Потому что уважение к себе не позволяет принять любовь, которая только ранит и разрушает.

Пабло Неруда однажды сказал, что любовь коротка, но забыть ее очень трудно. А между любовью и забвением всегда есть «светлячок», который светится темными ночами, чтобы показать нам, где находится граница любви. Он напоминает,  что иногда лучше потратить много времени на то, чтобы забыть человека, чем страдать от бесконечной любовной муки, которая в итоге приводит к утрате самоуважения.

Иногда у нас просто нет другого выхода, кроме как забыть о том, что мы чувствуем, чтобы помнить о том, чего мы достойны.

Потому что мы ни при каких обстоятельствах не стоит выпрашивать любовь. И хотя отворачиваться от любви из-за гордости – это всегда плохое решение, но еще худшее – это ради любви забыть о своем достоинстве.

Верим мы в это или нет, достоинство – это хрупкая, тонкая струна, которую мы задеваем настолько часто, что в один из моментов она просто рвется, приводя к распаду всех наших эмоциональных связей.

Мы, сами не желая того, постоянно пересекаем эту границу. Считаем, что ради любви можно пойти на все, даже предать себя самого.

Гордость и достоинство в любви

Часто мы слышим, что эго питает нашу гордость, а дух – наше достоинство. Как бы то ни было, две эти эмоции – постоянные обитатели островов отношений, обладающих сложным эмоциональным ландшафтом.

Например, гордость – это враг, которого мы знаем хорошо и часто ассоциируем с любовью к самому себе. Тем не менее гордость – это архитектор, который в наших отношениях специализируется на строительстве стен и плетении колючей проволоки, на украшении каждой детали высокомерием и на проявлении виктимности из-за каждого сказанного другой стороной слова. И главной причиной всех этих разрушительных действий является наша низкая самооценка.

А вот достоинство – это нечто прямо противоположное. Оно дает о себе знать, постоянно прислушиваясь к голосу нашего внутреннего «я», чтобы поддержать наше чувство самоуважения, не забывая при этом об уважении к другим. В этом случае понятие любви к себе приобретает свой лучший смысл. Потому что мы подпитываемся им, чтобы защитить себя, не причиняя вреда окружающим: не вызывая «побочных» эффектов, но постоянно питая собственную самооценку.

У самоуважения – высокая цена

Достоинство не продается, не теряется и не отдается. 

Многие склонны думать, что нет ничего хуже, чем когда тебя бросает человек, которого ты любишь. Это не так.

Ведь самая страшная вещь – потерять себя, любя того, кто не любит нас.

Мученичество не имеет ничего общего с гармоничными и достойными отношениями. Если мы окажемся в тени своего любимого человека, у нас больше не будет ни солнечных дней для нашего сердца, ни пищи для подпитки наших надежд.

Чтобы избежать этого, нам стоит задуматься над некоторыми важными вопросами:

• В отношениях наша жертвенность должна иметь свои границы, которые мы сами расставляем. Мы не обязаны решать все проблемы наших партнеров, давая им воздух каждый раз, когда они хотят подышать, или, выключая наш собственный свет, чтобы они смогли сиять еще ярче.

• Любовь чувствуется, осязается и создается каждый день. Если в ваших отношениях нет всего этого, то нет смысла просить об этом и тем более сидеть и ждать чуда, которое никогда не случится. Признать, что меня больше не любят, – это акт мужества, который удержит от погружения в разрушительные ситуации.

• Любовь не должна быть слепой. Независимо от того, насколько сильно эта идея культивируется в обществе, необходимо помнить, что всегда лучше предлагать свою любовь другому человеку с широко открытыми глазами, горячим сердцем и чувством собственного достоинства. Только тогда мы сможем стать создателями тех достойных отношений, которые стоят наших усилий. Отношений, в которых акцент делается на уважении друг к другу, отношений без демонстрации силы и иррациональных жертв.

Чувство собственного достоинства – это признание того, что мы заслуживаем лучшего. Ни один человек в этом мире не стоит того, что вы теряли себя ради него.

Источник:

О ТОМ, КАК ОДЕССА НЕ ПО ТОМУ ПУТИ ПОШЛА: СРАВНЕНИЕ С ГОРОДОМ-ПОБРАТИМОМ

Марсель – столица не только Прованса, но и наркотрафика. Говорили, что в 1920-е годы в Марселе опиум был дешевле, чем в курильнях Сайгона.

В 1930-е годы в районе Марселя организовали сеть подпольных фабрик по производству героина. К ним поступало сырье из Сирии, Турции и Индокитая, а уже оттуда готовый продукт поставлялся в Америку. Это продолжалось вплоть до 70-х годов прошлого века. В общем-то, французские власти особо не парились и им удавалось максимально игнорировать проблему вплоть до конца 60-х. Мол, а им-то что? Весь героин уходит в США, к которым во Франции отношение было прохладным. В середине 60-х более 75% героина, употреблявшегося американскими наркоманами, был из Франции. Марсельский героин стал лучшим в мире, достигая нереальной чистоты 98%. Для сравнения: у ближайших конкурентов с Востока чистота товара была с содержанием героина лишь до 70%.

Все это, конечно, знал Кит Ричардз, плотно сидевшим на героине с конца 60-х. Поэтому, когда его группа The Rolling Stones в 1971 году решила бежать из Англии от обвинений в неуплате налогов на миллион-другой фунтов стерлингов, он даже никому не дал выбора: «Так, мы едем во Францию, в Марсель. Там прекрасные виды в это время года: юг Франции, Лазурный берег, все дела! Вы не пожалеете, ребята!» Впоследствии они, конечно, пожалели, но именно там они записали лучший свой альбом, Exile on Main Street, который вышел в 1972 году. И именно после этой поездки Кит Ричардз окончательно вписал наркоманию в образ настоящего (точнее «настоящего») героя рок-н-ролла.

А в 1973 году Марсель стал городом-побратимом Одессы. Одесса, конечно, похожа на любой средиземноморский портовый город, в том числе и на Марсель: своя история, своя культура, свой миф. Вот кто сейчас знает о былой «славе» Марселя? Кроме тех, кто помнит фильм Фридкина 1971 года «Французский связной», скорее всего никто. Зато все знают культурные и прочие плюсы Марселя: Прованс, Лазурный берег, граф Монте-Кристо, замок Иф, Ле Корбюзье, древние базилики и другие значимые туристические объекты. Одесса тоже могла выбрать этот миф – мощной культурно-исторической единицы. Но выбрала иной путь: все знают о «бандитской Одессе», Одесса культурная, все чаще умалчивается. Скоро, уже совсем скоро о ней будут помнить только те, кто сейчас помнит о фильме «Французский связной» или марсельском вояже группы Роллинг Стоунз в 1971 году.

Ничего этого, конечно, не знал Юра, впервые попавший в Марсель в какой-то вопиющий осенний «несезон». Туристов было очень мало, погода была близка к идеальной, сам город, пожалуй, тоже быстро становился «лучшим местом на планете». Юра полюбил Марсель сразу и безоговорочно.

С ним путешествовали близкая подружка и 16-летняя Наталка, дочка друга, который попросил Юру взять её с собой. Так что они прекрасно проводили время: гуляли по древнему городу, все эти улочки, знакомые всем по фильму «Такси», старый порт, винишко, ресторанчики, магазинчики, опять винишко. Они бродили по историческому центру, захаживали и в какие-то «нетуристические» районы, где явно каждый второй толкал наркоту, а каждый другой второй её хотел купить. При этом они были обвешаны дорогими фотоаппаратами и прочими туристическими атрибутами. Нет, с ними ничего не произошло, никто их не ограбил, никто на них даже внимания не обратил. Было как всегда весело, пьяно и хорошо. В том числе и в тот день, когда они заблудились.

Ну, как, заблудились. Просто сели не в тот автобус. Они снимали квартиру в каком-то марсельском пригороде, поэтому каждый вечер они стремились не пропустить последний автобус, чтоб не тратиться на такси лишний раз. И вот вроде всё нормально, ничего не пропустили, заскочили буквально в последние секунды, и девушкам даже удалось занять сидячие места. Наталка расположилась на том самом кресле, которое находится аккурат над задним колесом, и она вынужденно возвышалась над сидящими спереди соседями. Юра заподозрил неладное, когда вдруг обратил внимание на то, что они были единственными белыми в салоне. Во Франции в целом и в Марселе в частности в этом, конечно, нет ничего странного, но обычно на рейсах в их район афрофранцузов не так много. И вскоре Юра понял, что они сели не на свой автобус. Да еще и телефон сел. Весёлого было мало.

Но это для Юры. Для девочек приключение развивалось, вино продолжало свое действие в неокрепшем, детском организме, так что все было хорошо и…

И тут Наталка начинает блевать. И делает это со всем присущим возрасту юношеским максимализмом, обблёвывая всё, что находится у неё впереди. А впереди неё сидела немолодая негритянка с дредами. И вот Наталка выливает все свои бесконечные рвотные массы прямо на дреды, прямо на макушку сидящей чуть внизу соседке.

Юра закрыл глаза. Это был конец. «Господи, - думал Юра, - почему она? Лучше бы я был на её месте. Лучше бы меня сейчас весь автобус оддубасил бы, изнасиловал бы, выпотрошил бы внутренности, а потом залил всё это цементом и выбросил бы куда-то в лазурные воды средиземноморья такого прекрасного южного берега Франции. А Наталка… Боже, что я скажу её отцу? Наталка-Наталка, казалось, у неё вся жизнь впереди, а оказалось – позади. Что же мне делать?»

Юра приоткрыл один глаз. Обблёванная француженка была очень недовольна и возмущённо что-то орала по-французски. Юра открыл второй глаз и огляделся. Салон застыл. Водитель с визгом припарковался на обочине и аж весь вылез в салон, пытаясь понять, что происходит. Он в упор смотрел прямо на них, прямо в их угол. И весь автобус тоже смотрел прямо на них, прямо в их угол. Казалось, что вместе с автобусом остановилась планета, и все семь миллиардов землян уставились прямо на них. Прямо в их угол. Юра начал молиться.

Скорее всего, именно это и сработало, потому что трудно объяснить, что произошло дальше. Все стали ржать. Прямо вот натурально умирать со смеху. Водитель катался по полу. Жан-Мишель бился в истерике. Его друг Анри, поперхнувшись жареными каштанами, смеялся и кашлял одновременно. Филипп радостно икал и похрюкивал, у его соседки Изабель из глаз текли слёзы счастья. Хохотали все, весь салон, весь автобус. Не хохотал только Юра. Он всерьёз смотрел наверх, куда-то прямо через автобусный потолок и беззвучно шептал слова благодарности, перемешанные с обещаниями бросить пить.

С тех пор Юра пить так и не бросил, но на один важнейший вопрос мироздания в его жизни стало определённо меньше. А ещё, когда при Юре замечают, что «Одесса – столица смеха», он всегда, загадочно улыбаясь, тактично поправляет: «Ну, разве что в Украине. Во Франции-то наверняка свои столицы смеха есть».

Источник:

До першої крові

Твердження про те, що кров під час сексуального дебюту дівчини є підтвердженням її незайманості, має довгу історію і досі міцно сидить в головах багатьох.

Міф про кров на простирадлі, яка є підтвердженням незайманості нареченої, зіпсував не одну першу шлюбну ніч і репутацію не однієї чесної дівчини.  

В Україні аж до ХХ століття перевіркою на незайманість був обряд «комори». У перший день весілля ввечері молодят вели до комори – приміщення, де зберігали зерно. У цей день комора ставала місцем, де молода позбавиться цноти і перейде зі статусу нареченої у статус жінки. Поки у пари відбувався перший статевий акт, гості співали сороміцьких пісень і чекали на винесення сорочки молодої (або простирадла), де після обряду мала «розцвісти калина», тобто з’явитися кров. Молода пара повинна була продемонструвати криваву сорочку усім гостям як доказ незайманості нареченої. Наявність крові була настільки важливою, що у разі її відсутності у деяких випадках залучали старшого дружбу, який мав замінити молодого, або кров видобувалася пальцями – це робили свашки, або сама молода. 

Часто причина відсутності крові крилася не у тому, що молода мала статеві зносини до шлюбу, а у тому, що далеко не всі жінки мають кровотечу під час дебютного статевого акту з проникненням через особливості будови статевих органів. Поява крові спричинена тим, що під час першого проникнення до піхви відбувається пошкодження дівочої пліви. 

Репродуктивна система жінки складається з внутрішніх та зовнішніх статевих органів. До внутрішніх належать піхва, шийка матки, матка, два яєчника та пара фаллопієвих труб, які  одним кінцем підходять впритул до яєчників, а іншим з’єднані з маткою. Зовнішні статеві органи називають загальним терміном «вульва». До них входять лобок, великі та малі статеві губи, клітор, отвір сечівника, парауретральні залозиПарауретральні залози виділяють секрет, який є захисним бар’єром для сечівника, чутливого до бактерії, під час статевого акту., бартолінові залозиБартолінові залози під час збудження виділяють секрет, який сприяє зволоженню піхви. та присінок піхви – вхід до піхви, який закінчується окремою структурою – гіменом. Гімен або дівоча пліва – це сполучнотканинне утворення, що містить нервові волокна та кровоносні судини. Останні і є причиною кровотечі під час дебютного проникнення до піхви, адже коли пеніс (або інший предмет) вперше проникає до піхви, на своєму шляху він пошкоджує структуру гімену. Проте кровотеча відбувається лише у 43% випадків, тому що структура, форма і розмір гімену є настільки ж індивідуальними, як, скажімо, колір райдужки ока чи форма носа.  

У медицині виокремлюють кілька найпоширеніших форм дівочої пліви. Буває півмісячна  форма з тонким ворсинчастим краєм. Така форма зазвичай розташована у нижній частині отвору піхви та є багатою на кровоносні судини. Кільцеподібний гімен схожий на півмісячний, але розташований по всьому периметру отвору піхви. Його верхній край видно тільки при повному розведенні статевих губ. Бахромчаста або пелюсткова дівоча пліва є скупченням складок. 

Види гімену

Зазвичай гімен не є суцільним, він радше обрамлює вхід до піхви. Саме тому Шведська асоціація сексуальної освіти запропонувала новий термін «вагінальна корона» на зміну досі поширеному «дівоча пліва». Новий термін наголошує не лише на тому, що зазвичай гімен – це не пліва, а й на тому, що це перманентна структура, що залишається з жінкою протягом усього життя. Тому проведення так званих «перевірок на незайманість» є абсолютно безглуздим, оскільки жодне обстеження гімену не може визначити, чи мала вже дівчина дебютний секс з проникненням, чи ні. 

Також побутує думка, що з роками структура гімену може змінитися і стати твердішою, тому не варто зволікати з першим сексом. Це також міф. Еластичність гімену є незмінною й індивідуальною, так само як і його перфорованість – кількість отворів у ньому. 

Незважаючи на те, що у багатьох жінок гімен відсутній або щедро перфорований, варто зауважити, що іноді трапляються випадки, коли ця структура збігається з класичним стереотипним уявленням про дівочу пліву – вона є нееластичною, суцільною та мікроперфорованою (з маленьким отвором чи отворами). Суцільний гімен без отворів може перешкоджати виходу менструальної крові з піхви, що спричиняє її накопичення та призводить до значного дискомфорту. Зазвичай про це дівчина дізнається під час менархе – першої менструації. За таких обставин вона звертається до гінеколога, який хірургічним шляхом робить невеликий надріз гімену для того, щоб менструальна кров могла вільно виходити назовні. У декого гімен може бути настільки міцним, що унеможливлює дефлорацію під час статевого акту, тобто жінка змушена звернутися до гінеколога, який хірургічним шляхом порушує цілісність гімену. 

Достеменна роль дівочої пліви досі невідома. Вчені дійшли висновку, що це рудиментарне утворення, необхідне на певних етапах внутрішньоутробного розвитку плоду. Проте близько 0,03% усіх жінок у світі взагалі його не мають, що жодним чином не відобразилося на формуванні та функціонуванні їхніх репродуктивних систем. Роль гімену у постнатальному розвитку – розвитку після народження – невідома. Припускається, що він є своєрідним бар’єром, що захищає чутливе середовище піхви від інфекції на ранніх етапах життя жінки. Ця теорія підкріплюється фактом, що після початку сексуально життя мікрофлора піхви суттєво змінюється, стаючи стійкішою до збудників інфекцій.

Незважаючи на форму та розмір гімену, дебютний секс з проникненням може бути помірно дискомфортним, адже гімен має багато нервових закінчень. Саме тому гінекологи радять використовувати лубрикант, впевнитися в тому, що партнер розуміє, як діяти, щоб мінімізувати дискомфорт, та налаштуватися на позитивний лад, відкинувши всі страхи та упередження, які так ретельно пакують у голови сотням тисяч жінок по всьому світу.

Источник:

«Если бы вы знали, сколько я похоронила друзей, которые вели здоровый образ жизни»

Путешественница и художница Светлана Казина переехала в Горный Алтай около 20 лет назад в домишко без водопровода, теплого туалета и частенько без электричества. Она любит жизнь, живет с удовольствием. С помощью своей фотокамеры каждый день познает мир и удивляется его разнообразию. «В природе есть всё для того, чтобы мы были счастливы», — убеждена Светлана. Обязательно прочитайте ее пост о том, почему образ жизни должен быть не здоровым, а счастливым.

Итак…

1. Болезни приходят не от того, что экология плохая, вода грязная, еда пластиковая и движемся мы мало.

Болезни приходят не от того, что вы в городе или в деревне. Поверьте, человеческий организм — идеальная машина по адаптации к любым условиям и пище. Вот мы, селяне, не можем есть вашу городскую порошковую пищу, пить вашу воду и нюхать ваш воздух. Но не потому, что всё это грязное. А потому что другое. Непривычное нашему организму.

А вы у нас в горах дрищите, пардон, от нашей родниковой и речной воды, от коровьего молока, баранины и остального, и от нашей высоты и давления ваши головы трещат как арбузы. Но не там и не там — не плохо! Просто у нас среда обитания — разная. Вы — адаптированы здесь, а мы — там. В горах так же болеют, как и в городе, успокойтесь. А в городах так же есть долгожители.

2. Если человек живёт в гармонии с природой, молится, медитирует, ест пророщенные зёрна пшеницы, носит причёску под Иисуса или богини Кали и жертвует детским домам, то это не означает, что он будет жить 100 лет и помрёт здоровым!

С чего вы взяли, что если жить на берегу моря в позе лотоса, то болеть не будешь? Если бы вы знали, сколько я похоронила друзей, которые вели исключительно здоровый образ жизни! Среди них спортсмены, врачи, целители и люди, круглосуточно работающие над своим духовным ростом. Некурящие, непьющие, нематерящиеся, они умирали от рака.

Вам никогда не понять, почему приходит болезнь. Прекратите заморачиваться понятиями «нельзя», «диета» и «грех»». Это не удлинит вашу жизнь. Ибо болезнь не в теле, болезни — в голове!

Поэтому просто живите в удовольствие! Всё делайте в удовольствие.

— Научитесь уже, наконец, есть то, что вам нравится, а не то, что полезно. Просто ешьте это, а не жрите.

— Не можете бросить курить? Не бросайте! Но курите не с угрызением совести, а с удовольствием. Бросать курить вообще не надо. Надо захотеть не курить. А запрет — всегда работает наоборот.

— Бросайте нелюбимую работу или же учитесь получать от неё удовольствие, какая бы она не была.

— Не ведитесь на призывы моды, времени, интернета и т.д. Не напяливайте на себя чужеродные и ложные образы высокодуховной личности. Невозможно грустно смотреть аккаунты соцсетей. Что ни Мариванна, то – «Зов Вселенной» или «Летящая радуга»! Что ни Палпалыч, то «Святогор разящий» или «Око справедливости».

Что ни стена, то череда картинок с третьим глазом, инь-янами и мандалами. Что ни аккаунт, то перечень афоризмов лам, прорицателей, старцев, внезапно поумневших актёров и никогда не существовавших мудрецов. Посмотришь и думаешь: как я вообще сюда попала, к таким высокодуховным личностям? Ей богу, иной раз блевать тянет от таких «высокодуховных» аккаунтов, за которыми на самом деле сидят обычные люди, как все, с прыщами, кариесом, изжогой, соседями, родственниками, несчастной любовью и т.д. Будьте такими, как есть! Будьте сами собой!

— Займитесь тем, чем хотели и мечтали заниматься с детства. Освойте гитару, пианино, вокал, горные лыжи, акварель, мозаику, глину и т.д. Нет людей, не обладающих творческими задатками, это я вам как художник говорю. Не мечтайте о мотоцикле, а купите его! Не копите мечты, они тухнут и гниют в закоулках мозга!

Всегда мечтали в горы, а паритесь в офисе? Идите в горы! Живёте а горах, а хочется париться в офисе? Идите в город! ) Всё в ваших руках!

— Нравится уединение? Уединяйтесь в удовольствие. Боитесь одиночества? Идите к людям.

— Находите радость и удовольствие во всём. Даже в том, где, казалось бы, этого быть не может.

— И главное: образ жизни должен быть не здоровым, а СЧАСТЛИВЫМ!

И вообще, я сейчас открою вам важнейшую тайну жизни и самого смысла жизни: смысла жизни нет!

Есть просто Жизнь. Утро, день, вечер, ночь и снова утро. Есть планета, люди, растительный и животный мир. Будни и праздники. Счастье и беда. И есть Смерть. И она приходит в любое время, в любом возрасте. Так есть ли у вас время на то, чтобы жить чужими мечтами, навязанными идеями и общественными нормами?

Живите в удовольствие и не ищите причин заболеваний и смертей средь родственников и артистов. Этого нам не дано понять. Но дана Жизнь. И её надо прожить в Радость. Не мешая радоваться другим. И даже помогая.
Ну если вам так нравится искать смысл жизни, то считайте, что он в этом и есть — жить в радость.

Всё это вовсе не означает, что находиться в поиске и быть ищущим — плохо. Нет. Если это вам в радость, то на здоровье. Но те же мои друзья, родственники и чужие люди, умирая, признавались мне: «Вот я всю жизнь что-то искал, что-то делал, куда-то бегал, а самое главное было под носом. Любимые люди. И всё, что я хотел с ними сделать, я уже не сделаю никогда…»

Умоляю, не забудьте: счастье не в селе или городе, не в горах или на равнине, оно в голове! Живите, как хочется, и не сравнивайте своё счастье с другим. Всё равно ваше счастье никто не поймёт. Если бы не было оценивания и сравнения счастья, религий и ценностей, не было бы и войн…

Источник:

The Cure

Здравствуйте!

Как часто замечал принц Гамлет по самым разнообразным поводам – «есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам». Ну и действительно, – кому из их мудрецов могло присниться, что за 15 лет передачи «Аэростат» там не будет сказано практически ни слова про группу «The Cure»?

И чтобы мудрецы спали спокойно, давайте сегодня исправим эту несообразность.

Из всех групп, появившихся после взрыва панк-рока в конце 1970-х, нет ни одной, которая могла бы сравниться в долголетии и популярности с «The Cure».

Другой такой группы, как «The Cure», не было и нет. Они стали отцами готического рока, и их истинно научные исследования негативных состояний сознания сделали их любимцами юного поколения; потом еще одного юного поколения; потом еще одного. Поколения сменяются одно за другим, а «Cure» до сих пор продолжают быть одной из главнейших групп в мире.

Они собрались в 1976-м, в 1979-м выпустили первый альбом, и с тех пор все время распадаются, меняют состав, уходят на покой, собираются опять, возвращаются в группу; а Роберт Смит (Robert Smith) как был, так и остается в центре этого невероятного феномена.

The Cure собрались в 1976-м в мрачном пригороде Лондона – Кроули (это примерно на задворках аэропорта Gatwick). Их было трое: гитарист и автор песен Роберт Смит, ударник и пианист Лол Толхёрст (Lol Tolhurst), гитарист Порл Томпсон (Pearl Thompson). Был еще басист и певец, но они как-то быстро потерялись в водовороте дней, и Смит – за неимением другой альтернативы – взялся петь сам.

Лол Толхёрст рассказывает: «Мы были сами по себе, мы чувствовали себя в изоляции. В чем-то это даже сыграло свою хорошую роль – это были мы против мира.

Мы были друзьями и занялись музыкой, потому хотели сделать что-то, чтобы не сидеть все время в пабе. Мы записали все песни, которые играли два-три года. Денег у нас не было, поэтому спали на полу в студии, работали по ночам – но когда молод, на это не обращаешь внимания.
Мы любили читать всякие мрачные книги, вроде Марвина Пика, Камю, Кафки. Нам нравилось все необычное. И неудивительно, что мы играли такую музыку, потому что мы жили в очень зажатом, очень сером месте. И мы просто отражали то, что видели вокруг себя. Мы реагировали на то, что происходит вокруг – а вокруг происходило политическое и общественное недовольство конца 70-х. И вместо того, чтобы думать «мир прекрасен, давайте же петь песни про любовь», мы поняли: нет, не так уж он и прекрасен. И в мае 1979-го мы записали свой первый альбом – «Три воображаемых парня» («Three Imaginary Boys»).

Прошли годы; наступил 1982-й год и альбом «Порнография» («Pornography»).

Лол Толхёрст продолжает: «К этому времени нас в группе было трое (Роберт, я и басист Саймон Гэллап). На первых альбомах мы научились более или менее понимать, как записывать музыку, и ко времени записи «Порнографии» нам хотелось чего-то значительно более экстремального.

Мы очень много пили в студии; в итоге сложили все выпитые бутылки и пивные банки в угол и построили из них огромную структуру, в которой я частенько спал. Мне кажется, все нужные для жизни витамины мы тогда получали из вина (ну, много из чего еще).

Мягко говоря, мы жили в ту пору на износ. Нам хотелось записать альбом, равному которому по интенсивности еще никто не записывал; уж не помню почему – но хотелось именно этого. Раньше во время записи альбома мы жили в отелях; а тут мы решили, что хорошо было бы быть друг с другом 24 часа в сутки, 7 дней в неделю – и стали жить прямо в офисе «Fiction records».

Роберт построил там себе маленькую палатку и залезал туда, когда хотел побыть один – что зачастую несколько сбивало с толку людей, приходящих в офис по делу. Это было как строить себе домик под столом в детстве. Роберт, как мне кажется, всегда был сконцентрирован на том моменте жизни, когда из тинэйджера человек становится взрослым – и вдруг понимает, что не все такое розовое вокруг, как думал. А в сердце все равно еще остается какая-то романтическая жажда.

Но если что-то идет не так, эта жажда становится погруженностью в себя и интроспекцией.
Этим периодом «Cure» я горжусь абсолютно».

Вспоминая то время, Роберт говорил, что ему хотелось сделать клаустрофобический нигилизм альбома «Порнография» «практически невыносимым». И это ему удалось: альбом проложил пути таким, как Nine Inch Nails, Marilyn Manson, Placebo, Deftones, Muse, Billie Eilish и тысячам им подобных. В молодости люди часто любят крайние состояния сознания.

Роберт Смит вспоминает период «Порнографии» без особого восторга, но признает, что это был один лучших периодов группы.

Смешно, но именно тяжелый процесс записи и последовавший за ним тур привели Роберта к осознанию того, что – как бы он ни хотел обратного – он не хочет жить с табличкой «чудовище мрака и тоски». И у него появились новые идеи. Он вернулся в родительский дом, находившийся в сельской глуши в Сассексе, и начал исследовать идею трехминутной поп-песни.

Но когда он привез демо новой песни представителям фирмы, случилась неприятность.

«Они сказали: «Ты же это не всерьез? Твои фаны это возненавидят». Я отлично отдавал себе в этом отчет, но мне хотелось избавиться от мрака. Я больше не хотел быть связанным с этой стороной жизни. Мне хотелось сделать что-то, что было бы веселым. Я думал: нет, это не может сработать. Никто этого не купит. Нелепо думать, что можно превратиться из готического чудовища в поп-звезду за три простых урока».

Однако, именно это и произошло.

Веселый (во всяком случае, по стандартам «Cure») сингл «Let’s Go To Bed» уложил Америку и Англию на обе лопатки. У группы появилась многомиллионная новая аудитория, и многие новые фаны терялись, когда начинали раскапывать – а что же до этого пела их новая любимая группа.
Смит, однако, находил слегка смешным то, что его фан-база поменялась за одну ночь.

«Из интенсивных угрожающих психов-готов наши фаны стали чистыми подростками с идеальными белыми зубами. Это было очень странно, но мне это нравилось. Мне показалось, что это очень смешно».

Именно тогда – в середине 80-х – «The Cure» записали свои самые «мэйнстримные» альбомы: «The Head On The Door» и двойной «Kiss Me Kiss Me Kiss Me».

Когда же в 1988-м пришло время записывать новый альбом (который в итоге стал называться «Дезинтеграция» – «Disintegration», т.е. «распад»), Смит неожиданно осознал, что «Cure» стали именно тем, чем он никогда не хотел быть – стадионной рок-группой.

«Ко мне начали относиться, как к поп-звезде, который всегда больше, чем в жизни – и я начал биться с этим; и у меня совсем поехала крыша. Я впал в тяжелейшую депрессию; решил, что буду как монах и ни с кем больше не стану разговаривать, никогда. Конечно, это было несколько претенциозно, но мне была нужна немного неприятная окружающая среда».

Выяснилось, однако, что любители «The Cure» слушали новые мрачные песни с тем же восторгом, с которым раньше слушали веселые.

«Называть альбом «Дезинтеграция» («Распад») значило искушать судьбу, и мы за это поплатились. После тура большая часть отношений в группе распалась; и идея «группы-как-семьи» тоже перестала существовать. Это был конец нашего золотого периода».

К концу 1980-х «The Cure» стали мэйнстримом не только в Англии и Америке, но и во всем мире. Все 90-е они оставались не только авторами хороших новых альбомов, но и популярной концертной группой.

В суровом мире шоу-бизнеса «The Cure» известны тем, что играют на сцене по три и более часа.
«Наши фаны чувствуют себя обманутыми, если мы играем меньше двух с половиной. Нам доводилось играть на фестивалях, где нам давали только полтора часа, и это было ужасно – покидать сцену, когда мы только-только начинаем раскачиваться».

Многие группы, попав в ситуацию «The Cure», уже не стали бы писать новых альбомов; а если бы и писали, то писали бы альбомы легкодоступные и простые – порадовать готовых слушателей. Но вместо того, чтобы таким образом превращаться в карикатуру самих себя, Смит с компанией продолжали исследовать темные глубины своей психики, «темную сторону своей Силы» – и делали это на своих условиях.

Роберт говорит: «Многие группы говорят про нас хорошо и считают нас хорошим примером; это, понятно, потому, что всем хочется быть успешными, не принося при этом в жертву свои изначальные идеи.
Это потому, что мы добились своего: нас до сих пор считают «альтернативной группой». Мы играем «Гластонбёри», Гайд Парк, все эти огромные места – и все равно немного не вписываемся. Это то, чего я всегда хотел – быть действительно огромной группой, но так, чтобы никто толком не знал – что мы собираемся сделать и что вообще происходит».

«The Cure» записали 13 альбомов, а потом замолчали, и молчали 12 лет – с 2008-го года, когда вышел их последний альбом «4.13 Dream».

Естественно, всех мучала загадка – будет ли 14-й? По счастью, на этот вопрос есть совершенно определенный положительный ответ: будет. И не один. Осенью прошлого года в многочисленных интервью Роберт Смит говорил так:

«В последние десять лет я стал наблюдателем событий в большей степени, чем их участником. Мне важно сохранять мое личное пространство; я предпочитаю быть не центром внимания, а слушать музыку и наблюдать все со стороны.

На самом деле я приготовил три альбома, два из них – более продвинутые. Первый мы выпустим очень скоро; я думаю, что еще до Рождества. На нем будут песни в стиле «Cure», но много темнее и эмоциональнее. Мне еще сложно о них говорить, потому что они появились из самого моего существа... они про потерю моих близких – матери, отца и брата.

Второй альбом будет более сложным, с более сильным звуком.
А третий – совсем сумасшедший: альбом чистого шума, с разными аспектами. И все они основаны на том, с чем сталкиваешься на сцене; там, где присутствует шум, к которому мы так привыкли, что не обращаем внимания».

Роберт добавляет: «И вся группа будет сильно обижена, если альбом не выйдет в 2019-м году». Однако, 2019-й миновал, начался 2020-й, а альбома пока не наблюдается, и на сайте «The Cure» полная тишина.

Что ж, подождем.

«The Cure» существуют уже почти 45 лет; расходятся и воссоединяются, а Смит остается в группе единственной константой.

А музыка их все живет; заставляет переживать, думать. Иногда и правда кажется, что люди существуют только для того, чтобы разжигать и поддерживать это живое пламя, которое мы за неимением другого слова называем «музыкой». А что такое музыка на самом деле, мы не имеем ни малейшего понятия.

Но пока это чудо нас радует– будем благодарны, что оно есть в нашей жизни.

Спасибо!

Аэростат Б.Г.

О воспитании и о "принуждении" к счастью

Одна из самых вредоносных формул в воспитании звучит так: «Если ребенка сразу (не) приучишь, то так будет всегда». Не нужно приучать к рукам. Нужно сразу приучать к аккуратности. Не нужно приучать спать с мамой. Нужно сразу приучать оформлять письменные работы правильно. И т. д., и т. п.

Ну, что за чушь, а? Такой подход подразумевает взгляд на ребенка как на банку с крышкой, куда что засунешь, так оно там и останется. При всей очевидной вроде бы абсурдности этот взгляд обладает прямо-таки магнетическим действием, буквально гипнотизируя взрослых. «Ну как же так? Так и оставить? Но ведь тогда он будет ВСЕГДА (сосать палец, рыдать в магазине игрушек, забывать сделать уроки, играть в компьютер, любить Диму Билана – нужное подчеркнуть)! Нужно же что-то делать!». А-а-а, мы все умрем!

Я обычно говорю: «Слушайте, это вообще интересный ход мысли. Предлагаю не переводить ребенка за руку через дорогу. Надо сразу приучать! А то что же, так и будет ВСЕГДА только с нами ходить?». Замешательство. «Нет, так нельзя, это другое». Чем другое, а? Вот ребенок боится спать один. Ну, мы-то конечно знаем, что скелет под кроватью, которого он боится – нереален, в отличие от машин на дорогах. Но для него-то реален! Гораздо более чем, потому что скелета, такого страшного, он почти прямо видит, и почти прямо слышит, как тот скребет своими костями об пол. А машина – чего ее бояться? Едет и едет. Яркая, красивая.

(Как, интересно, дети объясняют себе, почему от одних опасностей взрослые готовы их оберегать и даже с чрезмерным рвением, а другим спокойно отдает на растерзание, да еще и стыдит, что ты боишься? Какая у них на эту тему версия в голове? Хотелось бы узнать.)

Или вот начальная школа. Ну, зачем в первом классе уделяется столько внимания оформлению? «Чтобы сразу приучить, а то…». ОК, давайте приучим сразу интегралы решать? Почему-то мысль о том, что семилетний ребенок не может решать интегралы, очевидна. А мысль о том, что он НЕ МОЖЕТ просто в силу возрастных особенностей, упомнить все эти алгоритмы: четыре клеточки сюда, а если на последней строке, то не начинаем, а если не поместилось, то вот так. И все это надо делать одновременно с собственно письмом и думаньем!

Такой чудесный возраст – с 7 до 10! Такой творческий, богатый, такой страстный интерес к тому, как устроен мир, такая способность к неожиданным обобщениям, ассоциациям, такая синтетичность восприятия любого предмета! Видеть мир не как набор научных дисциплин, а весь, как живой единый организм, думать о бабочках, о звездах, о составе грязи под ногтями, об ураганах, о викингах, об атомах, о том, почему люди смеются – с интервалом в пять секунд, а то и вовсе одновременно. Не просто думать – ЧУВСТВОВАТЬ про это, пропускать через всего себя. Эти невероятные упорство и самоотдача в занятии тем, что интересно! Часами, с упоением, забыв обо всем, футбол ли это, конструктор, рисование, фантазирование – у кого что! Придумываются игры, рождаются свои Швамбрании и Терабитии, все эти клады, тайны, шифры. Стремительное развитие всех мыслительных функций, как цветок в ускоренной съемке разворачивается из бутона. Растет (должна расти, по крайней мере) уверенность в себе, самостоятельность, способность действовать в неожиданных, меняющихся обстоятельствах. Тяга к приключениям, к новому опыту. Зарождение дружбы, уже не детской, а настоящей, которая может быть на всю жизнь.

Идеальный мир ребенка этого возраста показан в мультиках «Земля до начала времен». Своя компания друзей, свобода, настоящие приключения, но где-то рядом есть мудрые и сильные взрослые, которые, если что, придут на помощь, а вечером уложат спать. И больше от них ничего не нужно.

А теперь подумаем, но что тратятся эти годы.

Четыре клеточки вниз, две строки пропустить. О чем ты думаешь, Петров? Ты опять витаешь в облаках на уроке? ЧЕТЫРЕ клеточки, что тут не понятно? Еще раз, закрепляем. Повторим. Перепиши два раза. Напиши три строчки этого слова. Не шепчитесь. Не разговаривайте. На перемене не бегайте.
Почему у тебя такой бардак в портфеле? Неужели трудно аккуратно заполнить дневник? Хватит играть, нам некогда, пора на английский. Мы не можем позвать в гости Владика, ты не успеешь позаниматься музыкой. Ты не пойдешь гулять, пока не будут сделаны уроки.

ВСЕ поперек задач возраста, ВСЕ вопреки природе ребенка.

Учебники. Тоска смертная. Кто подбирает эти тексты? Кто закладывает эти бесконечные тошнотворные петли повторений пройденного, так что у ребенка создается стойкое впечатление, что отходил четверть и НИЧЕГО нового не узнал? (Исключение – учебники Л. Петерсон. Очень правильно сделаны с учетом возраста, но в школах их не любят – сло-о-жно… Думать надо… Лучше еще разок повторить…)

Нормативы оценок: диктант без одной ошибки, но неаккуратно и с исправлениями. Трояк. Мораль для ребенка: содержание – ничто, форма – все. Главное, чтобы смотрелось, суть не так важно. Еще одна мораль: ошибка фатальна. Заметил и исправил – это тебя не спасет. Потом удивляемся, откуда неврозы и склонность опускать руки при первой же неудаче…

Программа: разделение на предметы, на темы, на блоки. Все раздроблено, один урок закончен, другой начат, одна тема, потом другая, связи никакой. Ребенок приходит в конце первого класса со слезами: «Задача не получается!» Проверяю – все верно, на одной полке 9 книг, на другой 15, ответ 24. Ребенок, уже в голос рыдая: «Ответ не может быть 24, потому что – внимание! – мы еще не выходим за пределы двух десятков! Я неправильно решила, пойду еще думать». Убиться об стену. Час отчаянных усилий на то, чтобы ребенок все-таки сделал вывод, что верить надо себе, своему разуму, а не непонятным рамкам, которые сами же составитель учебника по невнимательности нарушили. А если б не пришла?

Слушайте, я честно не понимаю, зачем это, а? Зачем вытаптывать все, что в это время бурно растет, и старательно возделывать то, что расти еще не должно и не может? Как в известной сказке про дуру-принцессу, возжелавшую подснежников в декабре и испортившую всем праздник, и без подснежников обещавший быть веселым.

Почему нельзя ПРОСТО ПОДОЖДАТЬ?

Вот 10-11 лет. Синтетичность мышления уступает место аналитичности. Просыпается страсть к коллекционированию, систематизации, классификации, наведению порядка, интерес к деталям, внимание не к связям, а к различиям и противопоставлениям. Так давайте! Вот сейчас давайте и объясним про четыре клеточки, и про аккуратное ведение дневника – пойдет как по маслу. Раз, два – и все всё поняли. И отвращения еще не получили к самому процессу, с удовольствием, с азартом – кто лучше победит хаос и создаст порядок? Теперь это соответствует возрасту, этого просит душа, это будет в самый раз! Зачем тратить на это часы и нервы, когда это не в масть, не вовремя, некстати? Зачем ломиться в дверь, которая еще закрыта и которая сама в свое время обязательно откроется?

Это ведь все вроде описано в возрастной психологии и даже в педвузах изучается. Ну, или по крайней мере, видно просто при наблюдении за детьми, при работе с ними. Конечно, конкретные дети могут быть со своими особенностями развития, но общие тенденции все равно в этом примерно русле.

Почему особенности возраста игнорируются? Мне кажется, причиной – как раз вот этот страх. «Если сразу (не) приучишь, то…». Восприятие ребенка как неживого, несубъектного, неразвивающегося, не стремящегося к лучшему и большему. Маниакальная уверенность взрослых, что детей именно они воспитывают и формируют, и надо все предусмотреть, заложить хорошее, заблаговременно пресечь плохое. В результате ребенок, к которому относилась как к объекту применения воспитательных усилий, к подростковому возрасту нередко и становится объектом, почти неодушевленным предметом, который «ничего не хочет». Лежит на диване и щелкает пультом. Это бывает у детей, выросших в казенном доме, которым все время указывали, что им делать и когда, и, как ни странно, у детей родителей, которые «посвятили им жизнь» и всегда «знали, как надо». Потому что все, чего ребенок когда-либо хотел, было «не то и не так», а все, чего, по мнению взрослых, ему следовало хотеть, и иногда он даже делал вил, ничего не давало его уму и сердцу, это ведь они хотели, а не он. Ну, и отхотели все. И самих взрослых все это делает глубоко несчастными, они убиваются из-за двоек и троек, из-за неаккуратного дневника, а потом – из-за того, что «ему ничего не интересно», и «он не желает ходить в школу».

Навеяно двумя параллельными впечатлениями. За окном – все тает, хотя только вчера казалось, что зима навечно. У ребенка вдруг в дневнике и тетрадях красота и аккуратность, в начале года было жуть что. Моей заслуги в этом ровно столько же, сколько в приходе весны. Я открываю-то все это хозяйство раз в три месяца, поэтому бросилось в глаза. Просто равноденствие, перелом. Просто дочке уже скоро будет десять.

https://ludmilapsyholog.livejournal.com/

Иллюстрация-антипод - Единый орфографический режим по математике. (Памятка, которая показывает, сколько клеточек и откуда нужно отступать при оформлении письменной работы по математике в начальных классах)

Источник: