✪✪✪ Джоуи Рамон (RAMONES) Революция Панка...

OZZY ВЕЛИКИЙ И НЕВЫНОСИМЫЙ Что о нем говорили в разное время самые близкие люди

Сейчас он, конечно, уже совсем не такой... Не такой ужасный и безбашенный, как когда-то. Теперь он просто - великий! А было время, когда о нем отзывались, как о самом невыносимом музыканте на свете.

Билл Уорд, барабанщик Black Sabbath: «Оззи никогда не отличался дипломатичностью – он всегда говорил в глаза все, что думал в тот самый момент. Некоторые называли это откровенностью и принципиальностью. На мой взгляд, это грубость и невыдержанность. Ему ничего не стоило обидеть человека, не разобравшись, прав он или виноват. Ему не знакомо чувство сострадания и угрызения совести…»

Тонни Айомми, гитарист Black Sabbath: «Я не хочу говорить, что он резок, груб, самоуверен и тому подобное… В группе он вел себя, как всемогущий бог, все время задираясь. Даже ангелы не выдержали бы такого поведения…»

Тельма, первая жена Оззи: «Он – алкоголик. Жить с алкоголиком - все равно, что с доктором Джекилом и мистером Хайдом одновременно. Когда у него в руках была бутылка, он мог наговорить черт знает что, на следующий день вести себя как ни в чем не бывало… К сожалению, в нашей семейной жизни в нем побеждал мистер Хайд…»

Гизер Батлер, басист Black Sabbath: «Мы с Оззи всегда дружили. Но если бы вы только знали, как с ним трудно! Он известен своим неуважением к любого рода авторитетам точно так же, как и своим неутомимым аппетитом к наркотикам и алкоголю. Под их воздействием он частенько относился с неуважением к своему ближайшему окружению, включая друзей…»

Дон Арден, владелец фирмы «Джет рекордз», тесть Оззи: «Этого парня надо просто пожалеть: «зеленый змий» и «белая колдунья» могли бы давно его доконать. По пьянке он мог наговорить всего, а потом не может или не хочет вспомнить. Алкоголь учит лгать… Я думаю, моя дочь Шарон чересчур терпелива…»

Тонни Айомми: «В конце 70-х в группе назревал постепенно кризис. Нам становилось все сложнее уживаться с импульсивным Озии, который, казалось, сросся со своим демоническим образом. Возникли творческие противоречия. Начались стычки из-за неудач, выливающиеся во вселенские скандалы… Мы не жалели, что он ушел…»

Гизер Батлер: «Долго скрываемый внутренний разлад и несовпадение интересов проявились в конце 70-х, что привело к ухудшению морального состояния всех нас. Оззи, например, был вынужден даже обратиться в психиатрическую больницу для лечения…»

Руди Сарзо, бас гитарист: «Во время нашего американского турне 1982 года Оззи поддержал свой имидж безумца: в присутствии толпы фэнов и совсем посторонних людей он помочился на техасскую святыню времен американо-мексиканской войны. Конечно, он тут же был арестован полицией!»

Тим Холмз, обозреватель журнала «Роллинг Стоун»: «Эпатаж публики у Оззи Осборна в крови. Один из его выкрутасов – 28 июля 1987 года Оззи выступил в Лондоне с хэви-метал группой The Scrabs. Это была группа арестантов местной тюрьмы, составленная из трех преступников и трех надзирателей. До сих пор у всех в памяти и его поездка в Бразилию в январе 85-го на фестиваль «Рок в Рио», где он с помпой провел встречу с беглым преступником, участником ограбления века Рональдом Биггсом…»

Шарон, вторая жена Оззи: «Мне стоит каторжных усилий бороться с пагубным пристрастием Оззи. Часто он срывается! У него уже был микроинфаркт и приступы белой горячки… Помню, сколько сил мне стоило договориться с известным ударником Кармайном Эпписом, а муженька опять понесло, и Кармайн, справедливо обидевшись, ушел…»

Кармайн Эппис: «Я всегда знаю свое место. И это не какое-то прибеднение. Я всегда понимал, что в группе должен быть лидер, который все решает. И если я, человек со стороны, начинаю качать права, тянуть на себя одеяло, то ничего путного не получится: все труды пойдут насмарку. И как профессионал я этого позволить не могу. Но и откровенного неуважения ко мне, как к человеку или как к музыканту, я не потерплю. Так было, есть и будет. Таковы мои принципы, а они – дело святое…»

Дон Эйри, клавишник: «Я работал со многими великими музыкантами, обладающими не ангельскими характерами. Попробую охарактеризовать некоторых из них. Ритчи Блэкмор – молчаливо-желчный, Дэвид Кавердейл – капризно-требовательный, Гэри Мур – занудно-настойчивый, Майкл Шенкер – эгоистично-нахальный, Оззи Осборн – скандально-взрывной…»

Дон Коста, басист: «Я сам часто веду себя по-скотски, но до Оззи, поверьте, мне далеко, как до Луны…»

Вив Кэмпбелл, гитарист (Dio, Whitesnake): «Если бы меня пригласил Оззи, я бы крепко подумал, прежде чем согласиться, потому что это очень напоминало бы работу с Dio. То есть работу аккомпаниатора, которым «звезда» помыкает, как ей заблагорассудится…»

Гизер Батлер: «К своему ужасу я удивился, что Оззи – настоящий лицемер. Помню, на московском рок-фестивале, девиз которого состоял из трех слов: «Нет наркотикам и алкоголю!», Оззи оказался верен своей пагубной привычке! Потом он в пьяном виде измордовал Шарон. Он чуть не убил ее…»

Джек И.Ли, гитарист: «Какой характер у Оззи? Невыносимый! Я думаю, это все из-за алкогольного пристрастия…»

Кози Пауэлл, ударник: «Последние годы Black Sabbath у нас было много проблем, в том числе и с прессой, завалившей группу негативными отзывами. Надо сказать, Оззи повел себя не лучшим образом в этой ситуации. В трудную минуту он обливал группу грязью, что лишь усугубляло и без того непростое положение…»

Тонни Айомми: «Вас, конечно, интересует мое мнение об Оззи Осборне? На этот вопрос мне приходится отвечать в интервью чаще других. Отмечу три момента. Во-первых, Оззи – толст и практически совсем уже не может петь. Отсюда вытекает во вторых. Мне бы очень хотелось, чтобы он вновь захотел вернуться в группу. И наконец, в-третьих, о его репертуаре. Оззи исполняет много композиций из нашего старого репертуара. Но сочинил-то их я, а Гизер – автор почти всех песен. Это просто непорядочно!..»

Зак Уайлд, гитарист: «Если все время думать о том, что ты звезда, и твое призвание в этой жизни сиять на рок-небосклоне, то можно свихнуться. Это и произошло с Оззи».

Ронни Дио, вокалист (Rainbow, Black Sabbath, Dio): «Частенько Оззи выходит на сцену уже «готовым». Это полная безответственность. Люди платят деньги для того, чтобы увидеть шоу, слушать музыку, а не за что-нибудь еще. Оззи напрочь лишен самокритичности…»

Оззи Осборн: «Дурная слава иногда даже полезна, особенно когда ты расстаешься с известной группой, и может случиться так, что тебя снимут с гвоздя, как старую вешалку…»

Оззи Осборн: «То, что говорят обо мне – нелепость и

глупое преувеличение. Все эти публикации о дьяволе Оззи, об Оззи-чудовище похожи на снежную лавину, низвержение которой вышло из-под контроля…»

Источник:

Садитесь на Ракету До России

Вы решили, что народ ломится в клуб "The Cavern" толпами? Или, может быть, в "Mabuhay Gardens"? Или клуб "CBGB" был немного переполнен во время второго концерта, когда ящики "The Walfare" на втором этаже высосали азот из атмосферы на сцене? Неужели? Да, тогда вы никогда не видели штаб-квартиру лейбла "Sire Records", в подвале обычного жилого дома на Верхнем Уэст Сайде Манхэттена. Вы никогда не танцевале "Кретинский Танец" (Cretin Hop) в звуконепроницаемой комнате для прослушиваний "Sire Records". И никогда не видели, как нелепо долговязый Джоуи Рамоун вытаскивает молодую секретаршу из-за ее конторки и поет, со своей настойчивостью, носовой искренностью, псевдо-английской интонацией, "Я буду кружиться со своей кретинской девчонкой". Представляете? Вы продолжаете танцевать под "Blitzkrieg Bop". Послушайте, все дети выросшие на kimbies, продолжают носить безопасные булавки. У "Blitzkrieg Bop" 200 летние корни. И точно также как первые песни со старых альбомов The Stones ("Sympathhy For The Devil", "Gimme Shelter") являвшихся лицом своего времени, первые дорожки с нового альбома Ramones, "Rocket To Russia" (Sire), станут популярными в 1978 году. Это просто болезненно очевидно.

"There's no stoppin' the cretins from hoppin'
You gotta keep it beating
For all the hoppin’ cretins"

"Кретины вечно прыгают
А вы должны выбивать ритм
Для всех веселящихся кретинов"

А между тем, сексуальный Гал Фрайдерс, который привык иметь дело со ксероксами и пресс-билютенями, страдает от внезапного дефицита щитовидной железы, и это резко ограничило его умственные способности. Теперь они джемовали в аппаратной прыгая верх и вниз, и душа друг друга. Пока, прячась в уголке, ошеломленный Ди Ди Рамоун не пробормотал: "Подобное избиение друг друга больше похоже на шутку". И потом, недавно Ди Ди познакомился с Сидом Вишесом, и нашел его "славным".
И это произошло в начале последнего европейского турне Ramones. Когда они приехали в Хельсинки, перед ребятами выступал болтливый бюрократ. "Мы решили, что он нахваливает нас на финском", вспоминает Ди Ди.
"А все потому, что в его речи промелькнули такие слова как "панк-рок" и "Нью-Йорк"", добавляет Джонни Рамоун. "И прозвучал вопрос: "Вы готовы слушать рок-н-ролл?"".
На самом деле, финские уроды-музыканты в стиле "Новой Волны" попросили собравшуюся публику оставаться на своих местах, в противном случае концерт просто остановят, а зрителей всей толпой отправят в Сибирь. И каким-то образом Ramones дразнят ближайший "Железный Занавес" написав такую песню, как "Ракета на Россию". Намного позднее, новая мелодия таинственным образом превратилась в другую, под названием "Ramona" о восхитительной "шпионки для BBI".
"Эта песня посвящается "Британскому Отделению Разведки"", объясняет Джонни. "Мы сами это придумали, так как аббревиатуру "ФБР" итак все знают".
Так или иначе, "Ракета на Россию", сейчас это всего лишь название альбома, на обложке которого "изображено множество разных стран и ракета летящая на Москву", объясняет Джонни.
Ракета? С территории США?
"С Мыла Канаверал", хихикает Джоуи.
"И на этой ракете мчится балбас", добавляет Джонни.
На нем, уже третьим по счету альбоме, ("Тот же продюсер, та же студия") The Ramones продолжают делать признания, о сотрясении мозга ("А сейчас, думаю, мне придется признаться в том, что у меня нет мозжечка"), будничности стоящей за их скандальной известностью, ("Мы во всех журналах глотаем успокоительное"), о своем счастливом, супер энергичном нигилизме, ("Мне плевать на этот мир"); в общей сложности 14 песен, в том числе прекрасная перепевка "Do You Wanna Dance".
"Основные дорожки мы записали за два дня", признается Томми Рамоун. "Быстрее, чем на наших предыдущих пластинках".
"Но в конечном итоге все замедлилось", признается Джонни, "как только мы закончили запись".
И вдруг терапевтическая песня "I Wanna Be Well" начинает грохотать из мониторов в комнате для прослушиваний, и когда-то одаренный, а теперь идиотский персонал Sire Records танцет нанец пого и грациозно задыхается под опрометчивое заявление:

"My future bleak
Ain’t it Neat?"

"Меня ждет скучное будущее
Разве нет?"

Что похоже на символический панковский куплет. Но Ramones, которые, возможно, изобрели свой собственный стиль, явно далеки от социально-культурной истерии. "Меня просто смех разбирает", содрогается Джонни, "когда в первых двух рядах на нашем концерте я вижу девчонок с короткими зелеными волосами". "А помнишь ту девку в лифте с носом утыканным иголками?", вспоминает Ди Ди, делая круглые глаза. "Мне даже на нее смотреть не хотелось".
Гастролируя по миру, обозревая тошнотворные достопримечательности, активно сочиняя песни и поразительно быстро записывая свой последний самый мощный и самый веселый альбом (только послушайте "Surfin' Bird") можно ли сказать, что Ramones выросли как музыканты?
"Немного", признается Джонни. "Когда так часто выступаешь, просто начинаешь уставать".
"Я уже это дико ненавижу", соглашается Ди Ди.
Томми кивает своей головой: "Мы становимся лучше, вопреки самим себе".
"Но при этом "звезд с неба не хватаем"", говорит Джонни. "Вот и все". Томми Рамоун пожимает плечами: "Мы привыкли играть песню со странным аккордом, но сейчас отказались от него".

Источник:

Всегда первые на месте ДТП. Как железнодорожные хирурги создали неотложную медицину

В XIX веке работа на железной дороге была делом нелегким, изматывающим и опасным. Долгие смены, рутинное обслуживание путей: нужно было быстро сцеплять и расцеплять составы, разгружать вагоны. Одно неосторожное движение — и велика вероятность остаться без руки или ноги.

Ежегодно около 35 сотрудников железных дорог получали различного рода увечья, каждый 117-й рабочий умирал. Работа была настолько опасной, что понадобилась отдельная медицинская специальность — железнодорожный хирург. 

В конце XIX и в начале XX веков американские железнодорожные компании нанимали врачей, которые в случае происшествия могли быстро оказаться на месте. Эти медики стали пионерами в области неотложной медицины, специализировались на ампутациях и протезировании. Их по праву можно считать первыми хирургами-травматологами.

Ни дня без травмы

Как пишет Atlas Obscura, в начале XIX века железнодорожные компании не интересовались благополучием собственных сотрудников, в том числе и хирургов. Сами рабочие полагали, что деньги, которые платили докторам, лучше было бы просто разделить между ними. «Больничные медики» считали «железнодорожных врачей» прихвостнями компаний. 

В период расцвета железнодорожных дорог трагические случаи зачастую игнорировали. Пресса писала только о самых шокирующих из них, однако рабочие получали травмы регулярно, они приводили к инвалидности и даже смерти. Например, в Великобритании сотрудники железных дорог гибли в девять раз чаще, чем пассажиры.

Железнодорожная авария на Лонг-Айленде. 1909 год.

Волонтеры из Национального железнодорожного музея в Йорке проанализировали рукописные отчеты Железнодорожной инспекции с 1911 по 1915 годы, создав базу данных с информацией о 4000 несчастных случаев. Однако это только 3% всех происшествий за те годы. Осталось непонятным, чем руководствовались инспекторы, когда выбирали, какие случаи документировать или расследовать, так как они варьируются от летальных до «кто-то ушиб себе палец». 

Встречаются и поистине жуткие истории. Например, одному обходчику путей «повезло» быть дважды сбитым в течение трех недель. Уборщик вагонов погиб, спасая коллегу из-под поезда. Другой работник железной дороги попал под колеса на 18-м часу 26-часовой (!) смены.

Некоторые железнодорожники продолжали работать, несмотря на травмы: зарегистрированы случаи, когда работнику приходилось устанавливать новые искусственные коленные чашечки каждые 4-6 месяцев. Был на железной дороге и  машинист с деревянным протезом вместо ноги.

Алчность — двигатель прогресса

Если рабочие погибали или получали травмы, то им или их семьям полагалась компенсация. Но компании всегда пытались выкрутиться — найти компромисс между суммой, которую они должны были выплатить, и затратами на оптимизацию рабочего процесса в попытке снизить его травматичность. 

Некоторые британские бизнесмены все же старались помогать своим работникам и даже финансировали местные больницы. Американские железнодорожные компании в 1849 году начали нанимать врачей. Зарплату им начисляли, урезая выплаты работникам железной дороги. В конце XIX века по всей стране насчитывалось около 6000 железнодорожных хирургов, 1500 из которых были членами профессиональной Национальной ассоциации. 

Зачастую пациенты поступали к хирургам в ужасном состоянии: перевязанные веревкой, старыми тряпками, испачканными носовыми платками или тем, что попалось под руку. Травмированные руки и ноги были похожи на месиво, и пациент мог умереть от кровотечения. Порой медикам приходилось спасать жизни прямо на путях, которые прокладывали через леса.

Учитывая такие условия, железнодорожным хирургам пришлось разрабатывать новые методы лечения. Они создали собственные переносные аварийные наборы, использовали стерилизованную марлю, проектировали больничные вагоны, которые могли выезжать на место происшествия. К слову, именно они стали прототипами вагонов скорой помощи, которые использовали во время Второй мировой войны. 

Появился даже журнал «Железнодорожный хирург», где писали о травмах стопы и позвоночника, операциях на сердце, пересадке кожи и ужасных увечьях. Эти издания сейчас очень сложно найти, но часть выпусков доступна в Google Books, часть — хранится в Медицинской академии Нью-Йорка.

Профессия, убитая законом

Медики из больниц не жаловали железнодорожных хирургов за то, что они получали зарплату от железнодорожных магнатов. Тем не менее эти же врачи регулярно отправляли «шпионов» на конференцию «железнодорожников», чтобы научиться новым методикам. Некоторые из них позже появились на страницах самого престижного профильного издания в стране — журнала Американской медицинской ассоциации. 

Железнодорожные хирурги пытались маневрировать между обязательствами перед работодателями и перед пациентами, поэтому пытались держать нейтралитет, когда их вызывали в суд для дачи показаний по делам, связанным с компенсацией вреда после несчастного случая.

В XIX веке железнодорожные компании и их сотрудники относились к безопасности и ответственности на рабочем месте несколько иначе, чем сейчас. Главной причиной любого несчастного случая часто считалась небрежность рабочих. В США судьи обычно исходили из того, что люди осознают все риски, когда соглашаются трудиться на железной дороге.

Однако буквально за несколько десятилетий, с 1880-х по 1920-е годы, ситуация начала меняться. В 1908 году в США был принят закон, который возложил на железнодорожные компании ответственность за выплату компенсаций сотрудникам в случае травмы, если будет доказана вина работодателей. После этого количество железнодорожных врачей уменьшилось, вскоре профессия и вовсе исчезла.

Источник: