О БЕССЕРДЕЧНОЙ НИНЕ И ЖАЖДЕ ВЫПИТЬ
Продираюсь однажды куда-то через трущобы черемушкинских хрущовок. Через летнюю душную тишину, звенящую в жаре воздуха. Не хотелось ничего, только курить…
Александр Топилов
Подхожу к будке-наливайке за сигаретами. Перед окошком стоит мужичок в форме цвета хаки, последний писк моды поколения строителей и алкобомжей, ведёт нервную беседу с женщиной в будке.
— Ну Нина, ну ты же меня знаешь...
Нина, дородная продавщица советского типа, ещё из тех, что в школьной столовой работали.
— Ой, Виталик, именно потому шо знаю... Так, молодой человек, вам что?
— Пачку Мальборо, пожалуйста. Красную.
Нина удаляется в зашторенную темноту глубины своей будки. Виталик при этом от окошка упорно не отходит и беспомощно продолжает свой диалог:
— Ну Нин... Та ну я отдам!
— Виталик, вот ты отдай сначала за всё, что должен, а потом я тебе налью.
— Ну хотя бы 50 грамм накапай, я ближе к вечеру занесу.
— Отстань, говорю, — возвращается к окошку, кладет на прилавок пачку Мальборо-медиум: — С вас 50 гривен.
— Не-не-не, мне обычное, красное, не медиум.
— А. Шо ж вы молчали.
Снова удаляется в темноту, откуда виднеется лишь её необъятный круп.
— Нина, а ведь мне завтра в военкомат. Призыв. Всё. В АТО еду, — взгляд Виталика был направлен одновременно внутрь и в вечность. И весь его вид тут же покрылся загадочным драматизмом. От этого обречённость в его глазах стала особенно бездонной. И максимально гармонирующей с тленом всего трагичного образа.
Достав кошелёк, я аж даже сдвинулся к нему чуть ближе, окончательно проникшись ситуацией и собираясь участливо спросить, сколько стоит водка и сколько её ему взять, как вдруг Нина такая:
— Ой, Виталик, не гунди. Тебя за последний месяц уже четыре раза в армию забирали, ну шо ты такэ рассказываешь?
Я забрал свои сигареты и спрятал кошелек. На всякий случай – подальше. Удаляясь, смог только расслышать что-то типа:
— Ну Нина, ну у меня завтра зарплата.
— Так зарплата или в армию забирают?
— От ты Нина бессердечная какая сегодня...
Комментариев нет:
Отправить комментарий